|
|
|
|
|
|
|
|
Н Е С Е Р И Й Н Ы Е Р О М А Н Ы
|
|
|
~ Лабиринт Медузы ~
Аннотация:
2019 год
Ника едва выжила после нападения и осталась в кромешной темноте, лишившись зрения. Но судьба приготовила и другой сюрприз — внезапно объявившуюся бабушку, живущую у моря, на вилле Медузы. Теперь Нике придется пройти по лабиринту, полному интриг и зависти. Найдет ли она свою путеводную нить?
2021 год
Как быть, если вокруг непроходимая тьма?
Ника чудом осталась жива, но лишилась зрения. Судьба
приготовила девушке еще один сюрприз — внезапно объявившуюся бабушку. Женщина
живет у моря на вилле Медуз. Теперь Нике предстоит сложный путь в глухом
лабиринте. Сможет ли она найти из него выход?
Место и время действия: Россия, 2019 год
Год написания: 2019
Издательство: «Эксмо»: серия «Королева
мистического романа» – 2019/2021 годы
Отрывок из книги:
Этим летом музыкой
Ника занималась подолгу, куда дольше и прилежнее, чем раньше. Подружка Динка сказала бы, что это сублимация, но Динка осталась в прошлой жизни, а в
нынешнюю пробивался лишь ее неестественно бодрый
голос. Пробивался все реже и реже. Почти так же редко, как вот это бархатное, с
капризными интонациями сопрано.
– …А я сказала, что она поедет! Ты, наверное, забыла,
что Доминика моя дочь!
Мама… Целый год о ней не было ни слуху
ни духу, с того самого дня, как она оставила Нику на пороге бабушкиного дома. А
теперь вот приехала…
Ника отложила гитару,
взяла из корзины яблоко. Ногти вспороли тонкую кожицу, и по пальцам потек
яблочный сок. А дымом запахло просто невыносимо.
– Я не забыла. – Бабушка говорила тихо,
наверное, все еще надеялась, что Ника не услышит. – А вот ты, похоже,
забыла, что у тебя есть дочь.
Бабушка ничего не понимает. Мама не забыла. Мама просто не
считает Нику своей дочерью. Обузой, уродиной, неблагодарной негодяйкой
– да кем угодно, только не дочерью! Так уж у них повелось. В какой-то мере этот
год стал не только самым страшным, но и самым спокойным в Никиной
жизни. Пока мама вдруг не вспомнила о ее
существовании…
– Умоляю, перестань! Ты же знаешь о моих
обстоятельствах! – В бархатном сопрано появились нотки раздражения. Так
всегда и бывало: сначала раздражение, потом злость и упреки. Ника привыкла. И к
маминым «обстоятельствам», которые менялись едва ли не ежегодно, тоже привыкла.
А стоило только начать отвыкать, как все вернулось на круги своя. –
Поверь, это в ее же интересах! Ты даже представить не можешь, что это за люди!
Там такая семья, мама! Это приглашение – реальный шанс выбраться из дерьма.
– Для нее или для тебя? – Бабушка говорила
шепотом, хоть и понимала, что Ника все прекрасно слышит.
– Для нас обеих! Доминика! Доминика!!! Я знаю, ты
где-то здесь! Выходи, нам нужно поговорить!
Доминика… Мама всегда называла ее полным именем, вот этим
вычурным, нездешним, пахнущим морской солью и ветром.
Хотя бы имя у тебя будет красивым! Вот так она говорила.
Хотя бы имя, если уж с остальным так не повезло.
Нике и в самом деле не повезло родиться не похожей на
маму. Потому что мама была настоящей красавицей. Такие улыбаются вам с обложек
глянцевых журналов, таких водят в дорогие рестораны, таким покупают виллы, меха
и бриллианты. В мамином прошлом случился один глянцевый журнал и одно колечко с
бриллиантом, а вот с остальными атрибутами красивой жизни как-то не сложилось.
Наверное, из-за Ники. Конечно, из-за Ники! Потому что невозможно устроить
личную жизнь, когда на руках у тебя такой ребенок. Слово «такой» мама
произносила со значением и тут же добавляла про то единственное, чем Нике-Доминике
можно было гордиться. Хотя бы имя… Потому что, когда
ни рожи ни кожи, позитив нужно искать хоть в чем-нибудь.
Когда кожа бледная до такой степени, что сквозь нее
просвечивают вены. Когда белый, словно седой волос вьется мелким бесом, и
расчесать его нет никакой возможности, когда брови и ресницы уныло-белесые,
когда тело по-мальчишески нескладное, а характер невыносимый, что остается
бедной прекрасной маме? Маме остается терпеть и мучиться. Мучиться и терпеть! И
это ведь вполне ожидаемо, что терпение ее лопнуло. Она и без того положила на
Нику семнадцать лет своей жизни.
– Доминика! Иди сюда, детка!
Детка… А вот это что-то
новенькое. Детка – это из какой-то другой, далекой от Ники жизни. Такой же далекой, как мама.
– Доминика! У меня для тебя есть прекрасная новость!
Прекрасные новости от мамы обычно пахли так же горько, как
дым горящего торфяника. Прекрасные новости обычно касались нового маминого
кавалера, который – теперь уж наверняка! – станет ее законным супругом.
Прекрасных новостей Ника боялась так же сильно, как и собственных ночных
кошмаров. И точно так же, как от кошмаров, не могла от них спрятаться.
Яблоко упало на пол, закатилось под кровать и там
затаилось. Вот бы и Нике так же. Затаиться, спрятаться и от мамы с ее
прекрасными новостями, и от самой жизни. Но не выйдет. Бабушка не удержит
оборону, у бабушки слабое сердце и мягкий характер. Бабушка так же не похожа на
свою дочь, как Ника не похожа на свою мать. Так уж вышло.
Солнце нагрело половицы, и босым ногам было тепло. По
бабушкиному дому можно было ходить босиком и оставлять везде яблоки. Это был
хороший дом. И даже о высокие пороги Ника не спотыкалась. И даже не расшибалась
об углы. Дом принимал ее такой, какой она была, не предъявлял претензий и не
выставлял счетов.
– Ника… –
Стоило ей только переступить порог, как руки успокаивающе коснулась теплая,
чуть-чуть шершавая бабушкина ладонь. – Тебе не надо было…
– Надо было! Здравствуй, Доминика! – Нику
окутало удушающе сладкое облако маминых духов.
Пожалуй, дым горящих торфяников – это не так уж и плохо. – Отлично
выглядишь, детка!
Обычно мама ей никогда не врала, всегда называла вещи
своими именами, даже тогда, когда Ника была еще нормальной. Относительно
нормальной.
– Ты тоже. Наверное. – Воздуха в плотном коконе
маминых духов почти не было, и Ника отступила на шаг, чтобы не умереть от
удушья.
– Я смотрю, твое чувство юмора осталось при
тебе. – Теперь мамин голос доносился откуда-то слева, скорее всего, от
окна. – Это хорошо. Может быть, у тебя даже получится ей понравиться.
– Кому? – Не нужно было спрашивать. Тогда, год
назад, Ника твердо решила, что никогда больше не попросит маму ни о чем. Не
попросит и не станет задавать ненужных вопросов.
– Твоей бабке.
– Моя бабушка меня любит безо всяких «если». –
Хотелось добавить «в отличие от тебя, мама», но Ника не стала. Те времена,
когда мамины слова ранили и причиняли боль, прошли. Ей очень хотелось думать,
что навсегда. И бабушка тут же успокаивающе сжала ее руку, а в ноги ткнулся лбом кот Мурзик,
затарахтел как трактор.
– Я о другой твоей бабке! – В мамином голосе
звенело удивление пополам с триумфом. Странное такое сочетание. Такое же
странное, как и само это заявление. В Никиной жизни
никогда не было никакой другой бабушки. Да что там! В Никиной
жизни никогда не было отца! Нет, теоретически, где-то влачил жалкое
существование мерзавец, который не оправдал маминых ожиданий
да еще и заделал ей такую некрасивую, такую несовершенную дочь, но даже имя его
было предано забвению. А теперь вот бабка…
– Как вы живете в одном доме с этой блохастой мерзостью? – Зацокали по полу острые
каблучки – десять сантиметров и ни миллиметром меньше! – мамин голос
сделался глуше. – Еще не хватало подцепить от него какую-нибудь заразу.
– Так ты не задерживайся. – Ника улыбалась. Ей
очень хотелось думать, что достаточно вежливо. – И шерсть у него
такая… – Она присела, провела ладонью по пушистой, выгнутой дугой
спине. – Прилипчивая. Потом придется очень долго ее отчищать.
– Узнаю свою дорогую деточку. – Мама едва
сдерживала раздражение. Но сдерживала, и это было особенно странно. –
Удивительно приветливый и солнечный ребенок! Кстати, не стоит убирать волосы в
пучок. Это не добавляет тебе ни красоты, ни изящества. Нужно как-нибудь
заняться твоим внешним видом.
– Наталья. – Бабушка хотела сказать строго, но
получилось все равно жалко. Поздно учить такту такую,
как мама. С мамой вообще все поздно. Безнадежно поздно… – Ника очень
красивая девушка.
– Ах, перестань! – Царапнули пол ножки старого
венского стула, на который грациозно – непременно грациозно! – присела
мама. – Доминика не должна питать иллюзий насчет своей внешности. Чтобы
потом не было мучительно больно. Обыкновенная и заурядная. А вот ее родня по
отцовской линии… – И снова недоверчивое удивление, словно бы мама сама не
до конца верит тому, о чем говорит. – Кто бы мог подумать… Знать бы заранее… – Она разговаривала сама с собой и,
похоже, себя за что-то корила. – И ведь ни словом не обмолвился, из какой
он семьи. Теперь я понимаю, в кого ты такая скрытная.
Отзывы:
Узнала про эту книгу из рассылки «Дамского клуба LADY» и заинтересовалась отзывами. Очень цепляет
мистическая составляющая, да и детективная линия держит в напряжении: кто на
самом деле главная героиня, кто стоит за покушением на нее, раскроется ли она в
финале, и кто станет наследницей Медузы? Что же представляет
из себя этот Лабиринт?
Я люблю повествование от первого лица: как мне
кажется, оно больше заставляет проникнуться героем/героиней. Вот и здесь
моментально начинаешь сочувствовать героине, которая ослепла в 17 лет, осталась
без друзей, без будущего – и вдруг «сказочным» образом оказалась одной из
наследниц очень богатой и влиятельной семьи Адамиди.
Переезжает к Черному морю и благодаря современным технологиям может ориентироваться
и передвигаться по усадьбе почти как видящий человек. Дорогостоящие наряды,
прислуга… И даже призрачная надежда излечиться и вновь
стать зрячей.
Понравилось, как автор показывала происходящее и от
лица Ивана Серебряного, сына олигарха. От обычного удивления от слепоты
девушки, просто любопытства до невольной заинтересованности, а потом и
влюбленности.
Интриговали и провалы в прошлое героини, когда ее
начали посещать галлюцинации и она становилась
колдуньей, дочерью Медузы, способной усмирять море и умерщвлять людей взглядом.
В общем, в книге мне понравилось все. Все, кроме
того, что герои были очень юны – 18 лет. А жизнь такая штука, что редко кому
удается первую любовь пронести сквозь все отмеренные тебе года.
Присуждаемый балл: 10